Семь минут - Страница 167

167

Майк Барретт не смог ответить на вопрос ни сразу, ни через двадцать минут. Выйдя из зала, они попали в плотное кольцо репортеров, которые забрасывали Барретта вопросами. В коридоре Дворца правосудия к газетчикам присоединились люди с радио и телевидения.

Никаких комментариев, никаких комментариев, никаких комментариев.

Даже на Бродвее, где их догнал запыхавшийся Фил Сэнфорд, их по-прежнему продолжали преследовать как минимум с полдюжины представителей прессы.

Никаких комментариев, никаких комментариев.

Они мрачно шли по Бродвею к Первой улице, где договорились встретиться с Лео Кимурой в ресторане «Редвуд». Даже на Первой улице один репортер телеграфного агентства и телеобозреватель Мерл Рейд не оставили их в покое.

Когда они свернули на Первую улицу, репортер отстал, но Рейд преследовал добычу, задавая вопросы, пока они не дошли до кирпичного здания ресторана «Редвуд», в котором всегда обедали адвокаты и судьи, работающие во Дворце правосудия или в юридической библиотеке округа Лос-Анджелес. Мерл Рейд преградил путь и потребовал объяснений.

Никаких комментариев.

— Тогда, может, у меня есть комментарии! — гневно глядя на Барретта, сказал Рейд. — У нас у всех сложилось впечатление, что Лютер Йеркс сделал очередную покупку. Обвинение уже куплено им, а сейчас, судя по всему, он приобрел и защиту. На это у вас есть комментарии?

Первым желанием Барретта было дать ему по морде, но у защиты и так хватало неприятностей. Майк выждал секунду, чтобы успокоиться. Наконец здравый смысл взял верх.

— У меня всего два слова, — сказал он. — Поди прочь!

С этими словами он оттолкнул Рейда и в сопровождении Зелкина и Сэнфорда вошел в ресторан. Приветливый управляющий ждал их и быстро отвел к накрытому белоснежной скатертью столику в глубине зала, за которым на красном стуле уже сидел Лео Кимура и просматривал бумаги. Все расселись по местам. Темноглазая официантка в белой блузке и черной юбке раздала меню и ушла за пивом. Только теперь они обменялись первыми репликами.

Пытаясь сохранить спокойствие накануне надвигающегося шторма, Майк Барретт набил трубку и наблюдал за Филом Сэнфордом, который наклонился к Лео Кимуре и что-то шептал. Он знал, что красный от злости Эйб Зелкин не сводит с него гневного взгляда.

— Черт побери, Майк, ты до сих пор не ответил на мой вопрос, — хрипло начал Зелкин. — Какого черта с тобой там произошло? Почему ты позволил Дункану и этому мальчишке набить нам морды и уйти без единой царапины? Что случилось?

Барретт раскурил трубку и положил ее на пепельницу.

— Я хотел все объяснить в спокойной обстановке в присутствии Фила и Лео. Поэтому я и попросил Бена Фремонта пообедать где-нибудь в другом месте. Сейчас все объясню.

— И смотри, чтобы это было хорошее объяснение, — грозно предупредил Эйб Зелкин.

— Я заключил сделку, — напряженным голосом сообщил Барретт. — Обменял перекрестный допрос Джерри на Касси Макгро.

— Касси Макгро? — изумленно пробормотал Сэнфорд. — Ты хочешь сказать, что она жива?

— Жива и на нашей стороне. Нам предоставят возможность встретиться с ней, и у нас наконец появится свой козырной туз.

— Вот это да! — воскликнул Сэнфорд. — Любовница Джадвея собственной персоной, прообраз Кэтлин на стороне защиты. По-моему, это проливает новый свет…

— Успокойтесь, Фил, — остановил издателя Зелкин, пристально глядя на Барретта своими прищуренными глазками за толстыми стеклами очков. — Итак, Майк, ты заключил сделку. — Он помолчал и спросил: — С кем же?

Барретт заерзал. Этого вопроса он ждал и боялся.

— С Мэгги Рассел.

— Я так и думал, — безжалостно кивнул Зелкин.

— Подожди минуту… — вспылил Барретт.

— Это ты подожди! — резко оборвал его Зелкин. — Значит, ты заключил сделку с мисс Рассел. Вижу, желание вести дела в одиночку начинает входить у тебя в привычку. Это что, процесс для одного человека? Если так, я…

— Прекрати, Эйб, пожалуйста. Ты же меня знаешь. Мы партнеры и вместе участвуем в этом. Только…

— Тогда почему ты мне ничего не сказал и не посоветовался, прежде чем заключить свою чертову сделку?

— Потому что понимал, что на бумаге, если придерживаться только голых фактов, это будет выглядеть непривлекательно, и ты откажешься. Я никак не могу передать тебе то, что не видно за голыми фактами. Ощущение человека. Оно основывается не только на фактах, но и на эмоциональном понимании. То, что я знаю об этой девушке, заставило меня обдумать ее предложение и в конце концов принять его. Есть решения, которые необходимо принимать самому.

— Майк, ты сейчас не защищаешься в зале суда, — безжалостно возразил Эйб Зелкин. — Мы все принимаем участие в этом деле, и мы защищаем не себя, а Бена Фремонта и всех американских книготорговцев, Фила Сэнфорда и все книги на земле, часть нашего Билля о правах. Никто из нас не имеет права действовать в одиночку и принимать серьезные решения, потому что эмоции…

Сэнфорд отложил в сторону ложку, которой играл уже несколько минут.

— Подождите минуту, Эйб. Пусть наконец Майк объяснит.

— Хорошо, — кивнул Зелкин. — Выкладывай свои соображения, Майк. Расскажи нам о сделке, которую тебе предложили и которую ты принял сам. Давай.

— Ладно. Если вы выслушаете меня, я вам расскажу, что случилось и на чем основывалось мое решение. Во-первых, как вы знаете, я встречался с Мэгги. С ее помощью я узнавал о состоянии Джерри Гриффита.

— Мы и так хорошо знали состояние Джерри, — возразил Зелкин, — и у меня сложилось, наверное, неправильное представление, что мы — честные адвокаты и должны показать его состояние суду, а не врачи, чтобы тайно лечить Гриффита-младшего.

167