Семь минут - Страница 85

Когда она неожиданно широко улыбнулась и наклонила голову, Барретт увидел, что женщина все поняла.

Предстоял последний шаг.

— Миссис Воглер, теперь вы знаете, что мне нужно. Ваша помощь. Надо, чтобы вы выступили свидетельницей защиты. Мне требуется от вас только правда о том, что вы видели и слышали в доме Гриффитов, пока работали там. Я не хочу, чтобы вы мстили Фрэнку Гриффиту. Я хочу, чтобы вы помогли мне добиться справедливости. Конечно, мы заплатим вам за ваше время и сведения. Не состояние, естественно, но столько, сколько вы заработали бы за три-четыре месяца своей обычной деятельности. По крайней мере, достаточно, чтобы вы еще немного приблизились к Топике. Что скажете? Вы поможете мне?

— Сначала мне нужно знать, во что это выступление может для меня вылиться?

— Ни во что, если вы будете говорить только правду. В самом худшем случае Фрэнк Гриффит, наверное, больше никогда не возьмет вас к себе на работу.

Она засмеялась булькающим смехом, ее щеки и подбородок затряслись.

— Вот это беда! — Миссис Воглер встала, и ее лицо порозовело от волнения. — Мне это понравилось, мистер Барретт. Я выступлю у вас свидетельницей. Я бы сделала это бесплатно, но мне очень нужны деньги. Теперь с нетерпением буду ждать выступления в суде, чтобы рассказать, что этот святоша Гриффит сделал со своим сыном. Это будет самый радостный для меня день.

— Превосходно, миссис Воглер. Вам никогда не придется раскаиваться в этом. — Он взял ее пухлую руку. — Я провожу вас до лифта. Суд скоро начнется, поэтому нам необходимо встретиться, чтобы разработать план вашего поведения. Давайте встретимся завтра, это займет не больше часа-двух. Я позвоню вам, чтобы вы были дома. Вы никуда не уезжаете?

— Я только раз выйду из дома, мистер Барретт, чтобы купить новую шляпку для своего первого появления на публике.

После ухода Изабель Воглер Майк Барретт быстро вернулся в квартиру. Ему хотелось петь от радости. Впервые за последние несколько дней у него появился повод для радости. Сейчас хотелось побыстрее поделиться новостями с Эйбом Зелкином, который тоже пребывал в унынии.

Майк позвонил в контору и попросил Донну соединить его с Эйбом.

— Мистер Барретт, — удивилась секретарша. — Что с вашей памятью? Вы забыли? Мистер Зелкин во Дворце правосудия в комнате номер сто один вместе с судьей Натаниэлем Апшо отбирает присяжных заседателей. Мистер Зелкин звонил во время последнего перерыва и просил передать, что все идет хорошо. Он считает, что они отберут все жюри и приведут его к присяге завтра к вечеру, а это значит, что процесс начнется в понедельник.

Естественно, Барретт забыл. Они долго обсуждали с Зелкином возможность отказаться от присяжных и потребовать, чтобы дело слушалось одним судьей, но в конце концов пришли к выводу, что их шансы будут выше, если изложить дело не перед одним человеком, а перед двенадцатью, поскольку в таком случае возможен дополнительный вердикт. Судья мог вынести одно из двух решений: виновен или невиновен, а когда дело слушалось жюри из двенадцати мужчин и женщин, существовал и третий вариант: жюри могло не прийти к общему согласию, что было бы в некотором смысле победой защиты.

Донна тем временем докладывала о телефонных звонках, почте и посетителях. Барретт понял, что его бремя потяжелело почти вдвое. В оставшиеся несколько дней придется работать не только за себя, но и за Эйба. Возможно, кое-что удастся переложить на Кимуру, но немного, потому что у того и так хватало работы.

Майк услышал, как Донна упомянула имя Кимуры.

— Он позвонил и попросил напомнить, что, если вы сегодня будете выходить из конторы, даже на обед, он хочет знать, где вас искать в случае необходимости.

— Он что-то выяснил?

— Кажется, да. Только не сказал что.

— Я скоро приеду и пообедаю в конторе.

— И еще, мистер Барретт. Минут пятнадцать назад звонила ваша знакомая, мисс Осборн. Она просила вас перезвонить, как только вы освободитесь.

— Хорошо. Сейчас позвоню ей и выезжаю.

Положив трубку, Майк задался вопросом, зачем звонила Фей. Он сам собирался позвонить и отменить совместный ужин. Сейчас, когда Зелкин занят отбором присяжных, когда начало процесса уже не за горами, ему придется вкалывать целыми днями с утра до ночи.

Он набрал номер Осборнов, и к телефону подошла Фей.

— Я знаю, что ты занят. Просто захотелось услышать твой голос, Майк.

— Мой голос? Ты что, прослушиваешь меня на роль?

— Нет, дорогой. Я хотела узнать, сердишься ты на меня или уже нет. Я имею в виду наш ночной разговор о книге.

— Каждый человек имеет право говорить о любой книге все, что думает.

— Но здесь разговор идет не о каждом человеке, а о нас с тобой. Может, я выбрала неподходящее время и употребила слишком сильные выражения. Я совсем забыла, что ты так переживаешь из-за этого проклятого процесса. Я боялась, что обидела тебя. Но ведь я искупила свою вину, дорогой, да?

— Я не обиделся, — солгал Майк.

— Я же тебе доказала, что люблю тебя? Ты сейчас видишь, что мое отношение к книге не имеет ничего общего с тем, как я занимаюсь любовью. — Она понизила голос. — Может, сегодня я докажу тебе это еще раз.

Он вспомнил, зачем собирался позвонить ей.

— Ты молодчина, Фей, но, боюсь, сегодня ничего не выйдет. Эйб сейчас в суде выбирает присяжных, и мне придется тянуть весь воз самому. Бумаги, встречи, телефонные звонки. Сегодня вечером и в следующие несколько вечеров мое либидо будет полностью направлено на юридические дела. Ты меня простишь? Я постараюсь возместить тебе потери на той неделе.