Семь минут - Страница 73

Неожиданно Джерри замер, его лицо страшно побледнело, и он в ужасе уставился на Дарлин, которая принялась весело щебетать с друзьями. На какую-то долю секунды у Барретта промелькнула мысль, что Гриффит ударит ее или попытается задушить, но Джерри не сделал ни того, ни другого. Его руки медленно опустились, повисли как плети, лицо вытянулось. Он покачнулся, изумленно попятился назад, потом развернулся и, не помня себя, двинулся по проходу. Наконец Джерри Гриффит очнулся, бросился к выходу и выскочил из клуба.

Наблюдая за поспешным уходом Джерри, Барретт будто прирос к стойке. Он не сомневался в одном: Джордж, приятель Джерри, был знаком с Дарлин или, по крайней мере, знал, как она выглядит. А вот Джерри увидел подругу Шери Мур впервые. Но что он ей сказал и что она ответила, что повергло его в такое смятение и заставило бежать? Барретт решил догнать Джерри. Сейчас разговор с ним был не просто нужен, а необходим.

В дверях Барретт столкнулся с группой молодых шумных девчонок, только что вошедших в клуб. Они окружили его, а одна маленькая блондинка в хлопчатобумажной рубашке и шортах, похожая на куклу Кьюпи, закричала:

— Девочки! Посмотрите, кого я нашла! Этому деду тысяча лет, а еще какой красавчик! — Она чмокнула Барретта в подбородок. — Потанцуй со мной, дедушка.

Она крепко обхватила его и начала танцевать.

— Дорогая, я собрался в туалет, — взмолился Барретт. — Пощади меня.

— Тебе больше хочется в туалет, чем к девочкам? — ухмыльнулась она и отпустила. — Хотя в твоем возрасте, наверное, по-другому и не может быть.

Барретт вырвался, но, выскочив на улицу, понял, что потерял минут пять. Он посмотрел по сторонам, но не заметил на Мелроуз никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Джерри. Потом подошел к очереди и объяснил, что ищет парня, который несколько минут назад выскочил из клуба. Он попытался описать Джерри Гриффита, но обнаружил, что не может. Единственное, что он мог сейчас вспомнить, была аккуратная прическа, но даже аккуратная прическа не помогла парням и девушкам вспомнить Джерри.

— Он выбежал из клуба, — добавил Барретт. — Может, обратили внимание на бегущего парня?

— Выбежал, говорите? — пропела длинноволосая девушка. — Точно, один мальчик выскочил из клуба. Я запомнила его, потому что сказала: «Наверное, „Песнопения“ испугали его».

Очередь расхохоталась, а девушка добавила:

— Кажется, он побежал туда.

Она показала на запад, и раздались новые взрывы смеха.

Барретт поблагодарил ее и направился по Мелроуз в сторону бульвара Ла Циенега.

Он шел, заглядывая в открытые магазины, несколько раз пересекал улицу, но нигде не увидел Джерри Гриффита. Через пятнадцать минут Майк вернулся к клубу.

Барретт неохотно признал поражение и направился на темную стоянку. Подойдя к своей машине, он понял, что в спешке не подумал о самом вероятном месте, куда мог пойти Джерри, об этой стоянке. Если Джерри в спешке не уехал, значит, его машина была припаркована здесь, когда Барретт вышел из клуба. Он мог подождать у входа и увидеть юношу, но сейчас, скорее всего, парня давно и след простыл.

И все же крошечная надежда продолжала теплиться. Барретт попытался вспомнить, на чем ездил Джерри Гриффит. В досье содержались и сведения о его машине. Точно, английский автомобиль, прошлогодняя модель, белый «ровер».

Майк остановился и огляделся по сторонам. Серый «тандерберд», старый грязный белый «ягуар» и белый «ровер». Наверняка в Лос-Анджелесе десятки новых белых «роверов», но тем не менее этот мог принадлежать Джерри Гриффиту.

Барретт направился к «роверу». Даже тут, в плохо освещенном углу стоянки, он различил фигуру на переднем сиденье. Майк осторожно обошел машину, чтобы удостовериться, что в ней один человек.

Сквозь закрытое окно передней дверцы он увидел, что, кроме молодого человека за рулем, в машине никого нет. Юноша неподвижно сидел, положив голову на руль, будто спал. Были видны волосы и часть лица. В «ровере» сидел Джерри Гриффит.

Майк Барретт заколебался, потом у него мелькнула тревожная мысль, и он решительно постучал в окно. Гриффит не шелохнулся.

Барретт дернул дверцу. Она открылась, и вялое тело Джерри Гриффита начало валиться в сторону. Барретт подхватил его и с трудом вернул в вертикальное положение. Парень был без сознания: глаза закрыты, на пепельно-сером лице застыла маска смерти.

— Джерри, — прошептал Майк Барретт. — Джерри, ты меня слышишь?

Ответа не последовало. Парень не подавал признаков жизни.

Барретт нагнулся, влез в машину и попытался определить, дышит ли юноша и есть ли у него пульс. Когда дверца машины открылась, в салоне загорелся свет, и Майк Барретт заметил на соседнем сиденье пустой пузырек с таблетками. На полу валялась пустая бутылка из-под содовой.

Джерри Гриффит попытался покончить с собой, но мертв он или нет — было неизвестно.

Барретт прижал ухо к груди Джерри, но не услышал ничего, кроме звуков песенки «Мистер, играющий на тамбурине», доносившихся из «Андерграунд рэйлроуд». Барретт вновь принялся нащупывать пульс. Сначала его пальцы ничего не чувствовали, но потом уловили слабое биение, такое вялое, что Майк не понимал, то ли это пульс, то ли дрожат его собственные напряженные пальцы.

Майк стал раздумывать, что делать дальше. Можно вызвать «скорую помощь», попробовать самому привести юношу в чувство и заставить сблевать или, наконец, можно отвезти к частному доктору.

В каждом варианте был элемент риска. «Скорая помощь» могла приехать быстро, но это означало новый скандал, если, конечно, Джерри еще был жив. Попытка воскресить парня — самый лучший способ оказать первую помощь, но Майк ничего не смыслил в медицине. Частный врач вроде бы способ самый медленный, зато и самый надежный. Барретт выбрал третий вариант, потому что вспомнил об одном жившем неподалеку враче, который всегда поможет. Доктор Квигли был его лечащим врачом с того дня, как он приехал в Лос-Анджелес. Он жил на Нортс-Арден-драйв, в Беверли-Хиллз, совсем недалеко от Мелроуз. Барретт на прошлой неделе по телефону пригласил Квигли вместе поужинать и собирался задать несколько вопросов о патологии изнасилований. Квигли согласился и назначил дату, хотя был занят, а вечерами писал дома книгу, которая должна была вот-вот выйти в свет. Скорее всего, сейчас он дома. И в любом случае можно рассчитывать на его молчание.